Перелом фармер

Регистрация: 15.11.2012

Адрес: Красноярск

Сообщений: 6,881

Сказал(а) спасибо: 448

Поблагодарили 12,800 раз(а) в 2,734 сообщениях

Она – самая известная во Франции поп-икона, он – звезда мирового масштаба. Теперь Милен Фармер и Стинг спели дуэтом. Немного о хипстерской бороде и мачо, гомофобии в России и о том, как можно танцевать несмотря на перелом ноги.

Отель люкс недалеко от Триумфальной арки в Париже: Стинг открывает дверь в номер, пропуская вперед французскую певицу Милен Фармер. Они стали парой для песни, перепев старую композицию Стинга на английском и французском.
“Stolen Car” – история об угонщике машин, предпринимателе и его любовнице. Во Франции песня достигла первого места в чарте iTunes, и она также входит в новый альбом Милен “Interstellaires”, который уже вышел. Необычный поп-миксс переплетением гитар, регги и баллад – все объединено этим печальным женским голосом с придыханием. Милен и Стинг занимают места на кожаном диване рядом друг с другом. Журналист сидит напротив них. Ощущаешь себя, словно находишь на сеансе терапии для супружеских пар. Нет, ну настолько плохо не будет!

“Секс и музыка – наша религия”

Мадам Фармер, не так давно Вы сломали ногу. Как сейчас Вы себя чувствуете?

Милен Фармер: Спасибо, мне уже намного лучше. Эту травму я получила пять месяцев назад, я сломала ногу в двух местах.

Вам, наверное, понятно, как это случилось с певцом из группы «Foo-Fighters» Дейвом Гролом, когда он упал со сцены в Швеции, сломал ногу, но вскоре после принятия обезболивающего и с едва забинтованной ногой продолжал выступать?

Милен Фармер: Конечно, я видела это, как и многие другие. Но я даже не имею ни малейшего понятия, как он это выдержал. Это было действительно очень мужественно.

Стинг: Мне страшно: многие сейчас думают, что с такими номерами можно сделать карьеру. Многие ломают себе ноги по возможности наиболее зрелищно, чтобы привлечь к себе внимание (смеется).

Но у этого, однако, есть и недостаток: Грол вынужден провести остаток турне «Foo-Fighters» в сидячем положении с загипсованной ногой.

Милен Фармер: Действительно в это сложно поверить. Я бы никогда не смогла выступить со сломанной ногой и дать концерт. Это невообразимо. Я была уже рада тому, что смогла это сделать с костылями для съемки клипа со Стингом.

Стинг: Нужно сказать, что Дэйву Гролу(в отличие от Милен) не нужно одевать высокие каблуки, когда он сейчас выступает с переломом. Милен должна была со своей еще не до конца залеченной ногой быть на таких в нашем клипе, да еще при этом идти булыжной мостовой.

Что ж, как можно было прочитать в сети, произвело эффект то, что Стинг во время танца должен был прижимать Вас к себе как можно теснее, чтобы Вы не упали.

Милен Фармер: Верно. Окей, я скажу, как это было на самом деле: я нарочно сломала ногу, только чтобы во время съемок цепляться за Стинга и шептать ему на ухо: “Пожалуйста, держи меня крепко!” (оба смеются). А если серьезно, то он хорошо ко мне приспособился. Я помогала, где могла.

Для Вашего дуэта “Stolen Car” Стинг должен был исполнять песню в более высокой тональности, чтобы ваши голоса могли гармонировать. И здесь у него действительно очень высокий голос. Вы что-то сделали, чтобы ему помочь?

Милен Фармер: Нет, но я должна была собрать все свое мужество перед тем, как спросить, смог бы он спеть выше. Просто это лучше подходило моему голосу. Если бы мы пели песнюв ее оригинальной тональности, я должна была бы петь ее более низко. Это было бы для меня не очень хорошо. Он ответил сразу же: “Oui, bien sûr (прим.:«да, конечно»), я сделаю это.”

Стинг: “Oui, Madame. D’accord” (прим.:«да, мадам. Хорошо»). Если дама просит меня спеть выше, то я это делаю. Я же джентльмен.

Милен Фармер: Я думаю, ему это не повредило. Через новую тональность его голос приобретает совершенно другие оттенки. Работа звучит интереснее, чем когда он ее поет в той тональности, которая уже знакома людям.

Как это было для Вас Стинг, сложно?

Стинг: Это было сложно постольку, поскольку во время записи турне мой голос был немного перенапряжен. Но по большому счету, это не было такой уж проблемой для меня. В конце концов, я профессиональный певец. Я уже должен был его восстановить, чтобы спеть в другой тональности. Изменение тональности очень интересно, потому что через это песня сразу же может получить другую эмоциональную окраску. Я думаю, что новая версия звучит лучше, чем моя старая, 2003го года. Милен меня подстегнула к покорению более высоких вершин. Мой голос открывается со совершенно другой стороны.

Это возвращение в прошлое, когда голос звучал выше, агрессивнее?

Стинг: Не обязательно. Я пою “Roxanne”, как и прежде, в той же тональности, в которой, собственно и написал. Благодарю бога за то, что по-прежнему беру высокую «до». Но, признаюсь, когда сегодня я сочиняю новые песни, я пишу их обычно в низкой тональности, так как это мое -развивать глубокий голос.

Ваш совместный дуэт многих удивил, потому что не было известно о Вашем знакомстве. Как вы встретились?

Милен Фармер: Я увидела Стинга несколько лет назад, во время одного концертов лондонской St. Like’s Church. Это было поэтично и впечатляюще. В прошлом году я летала в Нью-Йорк, чтобы увидеть постановку его мюзикла “The Last Ship”– очень темный, очень волнующий. Потом мы встретились, и когда я его спросила, можем ли сделать что-то вместе, он ответил: “Почему бы нет?”

Стинг: Я хорошо знаком с менеджером Милен, несколько лет назад он поставил оперу “Welcome to the Voice” в Париже, в которой я участвовал. Я обрадовался, что Милен видела мою бродвейскую постановку в Нью-Йорке. Когда она спросила меня о песне, мне сразу пришла в голову “Stolen Car”, которую я написал 12 лет назад. Я всегда представлял, что припев должна петь женщина: “Take me dancing tonight.” Это поет подруга женатого предпринимателя, потому что она не получает достаточно внимания от него. Я всегда ждал ту женщину, которая подойдет для этого, которая могла бы это спеть.

Мадам Фармер, Вы частично переписали песню Стинга и перевели на французский. Вам не кажется, что, в целом, получилось, похоже на оригинал?

Милен Фармер: Так и есть, если хотите, это адаптация. Я придерживалась как можно ближе оригинала.

Стинг: Это словно Esperanto в музыке. Даже когда я понимаю не каждое слово, которое поет Милен, я могу воспринимать это через эмоции, которые она вкладывает через французский язык и его ритм.

Милен Фармер: Это было не просто. Это отрабатывается не за час и не за два. Это было напряженно. И также немного пугающе.

Стинг: Это почему?

Милен Фармер: Ну потому что это твоя песня. А с песней Стинга нельзя халтурить.

Как будет в дальнейшем развиваться ваше сотрудничество?

Милен Фармер: Возможно, Стинг как-нибудь будет гостем на одном из моих концертов – это было бы чудесно. Но на самом деле он ужасно занят. Я бесконечно рада, что с этим дуэтом все получилось.

Стинг: В настоящее время я работаю на студии, это правда.

Ваш последний альбом “The Last Ship” 2013 года состоял только из песен из одноименного бродвейского мюзикла, Ваш последний поп-альбом с большинством собственных песен был записан в 2003 году. Сейчас будет так же?

Стинг: Честно говоря, в настоящее время я могу лишь сказать, что работаю в студии. Я познакомился с несколькими музыкантами, и просто получаю удовольствие. Больше я ничего не могу добавить.

Мадам Фармер, во Франции и других франкоговорящих странах Вы собираете стадионы, Вы известны также и в восточной Европе. В Германии число Ваших поклонников пока что довольно небольшое, Вас это расстраивает?

Милен Фармер: Это меня не удивляет, потому что это моя ошибка. Когда меня спрашивали многое лет назад, буду ли я продвигать свой альбом за границей, в том числе и в Германии, я отказалась.

Почему?

Милен Фармер: Потому что мне по-прежнему с трудом дается говорить о самой себе в интервью. Всегда. Во Франции я также редко даю интервью. Если бы я чаще бывала в Германии, конечно, это было бы совершенно по-другому.

Стинг: Милен – значительная величина во франкоговорящем мире. Это важно признать.

Как англоговорящий певец, Вы не знаете таких границ, Вы исполнитель мирового масштаба. Мучает ли Вас иногда совесть?

Стинг: Эта ситуация связана по большому счету с гегемонией США. Страна обладает большим политическим весом и военной силой, а также еще и культурной. Джаз, блюз, рок-н-ролл – все являются американскими идиомами. Мы, англичане, можем легче освоиться, чем французы или немцы.

Короче говоря, никаких мук совести?

Стинг: Мы должны задаваться этим вопросом не в контексте дискуссий о справедливости. Это не имеет отношение к справедливости, это просто течение истории. Конечно, мне повезло, что я вырос в Англии в 50е гг., когда мы слушали американскую музыку. И что позднее мне удалось продать свою музыку, в свою очередь, в США. Это так, словно я в своем родном городе Newcastle продал бы уголь (прим.: этот город был лидером по добыче угля в Англии).
Но мое мнение такое, что дирижёрская палочка культуры, между тем, передается по всему миру. Есть большое многообразие, не только англо-американская музыка. В истории всегда имело место такое перераспределение. Музыка в течение длительного времени сочинялась, прежде всего, итальянскими композиторами. Затем дирижерская палочка была принята Францией, затем Германией – Бетховен, Бах – затем Англией. Я вижу это, как постоянное движение. Французский язык является важной валютой, которую должны узнать (досл.: услышать) еще больше людей. Но это касается всех языков. Все языки красивые. У Вас есть поэзия. У всех языков есть свой Шиллер и Гёте.

Мадам Фармер, кроме Франции Вы также, прежде всего, очень популярны и известны и в России. Во время Ваших выступлений в Москве или Санкт-Петербурге Вы исполняли свой хит “Sans contrefaçon – je suis un garçon”?

Милен Фармер: Да, всегда. А что?

В Вашей песне речь идет о поиске, самоопределении в сексуальном плане. Поэтому не в последнюю очередь Вы являетесь иконой для людей, состоящих в гомосексуальных отношениях. С тех пор, как В. Путин издал закон о запрете гомосексуализма, публичные выступления, затрагивающие тему о гомосексуалистах и лесбиянках, попадают под штраф. Вы почувствовали на себе эти запреты?

Милен Фармер: Нет. Я всегда могла исполнять в России все песни, которые я хотела. “Sans contrefaçon” входит в это число. И я выступала там довольно часто. Никогда никаким образом мне не угрожали или делали выговор.

А.Старовойтов, депутат правого крыла думы, хотел подать в суд на группу U2 – против пропаганды гомосексуализма. Поводом была обложка диска “Songs Of Innocence”, их последнего альбома: она показывает ударника Larry Mullen, который обнимает своего взрослого сына, оба обнаженные по пояс.

Милен Фармер: Я слышала об этом. Я могу лишь сказать, что со мной такого никогда не происходило.

Стинг: Интересно, что какая-то часть мира дальше развивается в своем отношении к толерантности, в то время как другая застряла в темном Средневековье. Мы не должны позволять, чтобы представители сексуальных меньшинств были изолированы от общества или даже криминализированы. Это нонсенс. Мы должны говорить, когда такое происходит. Потому что таково будущее: принятие, толерантность, понимание. Когда один глупый русский политик говорит, что засудит U2, он же ищет не что иное, как публичности для себя.

Публичность он получает. Сообщение появляется во всем мире в крупных заголовках газет.

Стинг: Да, однако, больше, чем публичность он не получит. Я не могу такое воспринимать всерьез.

Стинг, Вы долго отказывались закладывать в свои песни политические обращения. Вместо этого Вы, в итоге, поете: “Нет никакой религии, кроме секса и музыки”.

Милен Фармер: Правда? Звучит шикарно, я бы хоть сейчас спела это вместе!

Стинг: Вот видите, поэтому я и Милен так хорошо понимаем друг друга! Разделение между сексом и религией ложно. Между ними должна быть связь. Секс порождает жизнь, жизнь связана с отношениями, как и религия .
Перед эрой христианства секс был чудесным и был удовольствием. Он почитался как подарок искусства, а не как что-то, что мы видим, как и многие религии, что должно быть спрятано. Секс и музыка – вот моя религия.

Милен Фармер: Я того же мнения.

Стинг: Аминь!

Отличное завершение. Но я должен задать Вам еще один вопрос по поводу Вашей бороды.

Стинг: По поводу моей бороды?

Собственно, так носят сегодня бороду только хипстеры, которые к тому же и поляризованы, как панки, а еще вместе со стрижкой, модной еще в 80-х годах(прим.: дословно Vokuhila -vorne-kurz-hinten-lang – спереди коротко, сзади длинно).

Милен Фармер: И также я нахожу его бороду très sexy.

Стинг: Я носил бороду много лет, затем сбрил и снова отрастил для роли в театре. Я опередил хипстеров (прим.: дословно – «я пре-хипстер») (смеется).

Источник: welt.de
Перевод:

Lulline