Джим дорнан перелом читать

Я сижу в тихой комнате в гостинице “Милкрафт” в тихом маленьком городке, затерянном среди полей в часе езды от Торонто. Конец июля, час дня.

Я слышу звуки отчаянной борьбы всего лишь в метре от меня. Это маленькая муха, сжигающая остатки жизненных сил в тщетной попытке пролететь сквозь стекло окна. Крылья мухи рассказывают ее стратегию -приложи больше усилий. Но это не работает. Тщетные попытки не дают возможности выжить. По иронии судьбы борьба – это часть ловушки. Муха не сможет приложить усилий достаточных для того, чтобы разбить стекло. И, тем не менее, это маленькое насекомое поставило жизнь на то, чтобы добиться своей цели путем простого применения усилий и решимости. Эта муха обречена. Она умрет на подоконнике.

А с другой стороны комнаты в десяти шагах находится дверь – она открыта. Десять секунд полета и муха могла бы вылететь наружу. Всего лишь сменой направления усилий она могла бы освободить себя из ловушки, которую себе создала. Возможность прорваться есть. И это было бы так легко. Почему же муха не пробует другой подход, что-либо в корне отличающееся от того, что есть? Как случилось так, что она зациклена на идее, что именно этот маршрут и определенные усилия предлагают наилучший путь к успеху. Какая логика в том, чтобы до смерти пытаться прорваться сквозь преграду, не используя ничего нового? Нет сомнения, что такой путь кажется разумным мухе. Но к сожалению, это та идея, которая ее убьет. Приложение больших усилий не обязательно ведет к достижению больших результатов и не обязательно является тем путем, который приведет вас к достижению того, чего вы хотите от жизни. Иногда в действительности это большая часть проблемы.

Я привел небольшую часть статьи, автором которой является Пончат. Когда я ее впервые прочитал, то мне показалось, что она иллюстрирует историю моей семьи и меня самого в тот период, когда я начинал свою карьеру. Я работал на большую авиакомпанию в южной части Калифорнии, закончив обучение в университете, который является одним из лучших учебных заведений, готовящих инженеров. И я потратил массу усилий для того, чтобы получше подготовить себя к своей карьере. Но вскоре после отпуска я почувствовал себя мухой, пытающейся пробиться сквозь стекло. Я много работал, искал возможности повышения своего образования, старался быть в нужноевремя в нужном месте, быть в хороших отношениях с теми, с кем работал и, особенно с теми, на кого работал. Но чтобы я не делал, я чувствовал, что я не могу управлять своим будущим, по крайней мере, так, как я хотел бы. Наблюдая за людьми, которые делали тоже самое, что и я, но на протяжении 15-20 лет, я обнаружил, что они живут не так, как я хотел бы жить. И я стал задумываться над тем, что, может быть, есть другой путь – получше. И я стал искать, прилагать направленные усилия на поиск тех путей, которые позволили бы мне взять под контроль свое финансовое положение в будущем.

Интересно, что ты мне ответил бы, если бы я спросил -на каком уровне успеха ты находишься, в чем суть твоей карьеры? Находишься ли ты на верхней ступеньке, живешь так, как ты всегда мечтал? Не многие люди дадут утвердительный ответ. Вы либо живете хуже, либо в полном отчаянии, либо находитесь в поиске чего-то нового. Знаете, когда я задаю людям этот вопрос – они отвечают. “У меня все нормально”. А я спрашиваю: “По сравнению с чем? С той жизнью, которую ты хочешь? По сравнению с кем? С твоей семьей? С соседями? С коллегами по работе. Возможно они неудачники? И ваше сравнение себя с ними ведет к провалу. Какую жизнь вы выбрали бы, если бы деньги не были бы проблемой? В каком доме вы бы жили, в каком месте он находился бы, какая бы у вас была машина, какой благотворительной деятельностью вы бы занимались, какие программы вы бы поддерживали своими делами, где бы вы отдыхали? Вы хотели бы действительно классно отдохнуть в этом году вместо того, чтобы снова навещать родственников? Как вы действительно хотите жить? Чтобы вы делали сейчас, если бы жили так, как в случае, если бы у вас было много свободного времени и много денег?” Вы наверняка жили бы по-другому, если бы у вас был постоянный доход, если бы у вас было, и время и деньги жить так. И вот тот ключ, который очень прост, но лишь немногие воспользовались им. Чтобы жить по другому, вам нужно сделать нечто, в корне отличающееся от того, что вы сейчас делаете. Как и маленькая муха из рассказа вам нужно совершить прорыв, прорыв в мышлении. Сначала нужно определить проблему, по крайней мере, увидеть, что проблема есть. Знаете, многие люди идут на работу, работают целый день, приходят поздно вечером, садятся напротив электронного устройства по уменьшению дохода и пробуют затеряться среди спортивных событий, комедий, мыльных опер или наблюдают за жизнью других людей. Но вот звенит звонок. Стоп – минуточку! Ведь жизнь не такая, как ей следовало бы быть? Что-то слишком много сегодня плохих вестей из экономической жизни. Вы, наверное, устали. И вы открываете газету или журнал, или включаете телевизор и слышите о спаде производства, об экономическом кризисе. Вы слышите об инфляции, падении на фондовом рынке, хорошие или плохие новости, которые касаются тех людей, которым сегодня 30- 40 – 50 лет и, которые сегодня уже начинают задумываться о жизни на пенсии.

Все больше и больше компаний переносят тяжесть пенсионного обеспечения на своих работников. Поднимаются цены на медицинское обслуживание, сокращается количество рабочих мест. Все больше инвестиционных финансовых рисков переносится на самих работников. Акцент переносится с участия в прибылях компании на увеличение взносов в пенсионный фонд. У многих рабочих будет недостаточно пенсии для того, чтобы поддержать свою жизнь после выхода в отставку. Ключ к тому, чтобы защитить собственную жизнь после выхода на пенсию – начать, как можно раньше откладывать и вкладывать деньги во все возрастающих размерах. И люди принимают эту сказку. Как-то оно будет? Но это будет очень далеко от “хорошо”. Люди просыпаются в возрасте 40 лет и цепенеют от ужаса.

Согласно данных службы социального обеспечения, если вам 40 лет, и вы получали годовой доход в размере 40 тыс. долларов, то когда вы выйдете на пенсию в 65 лет, то пенсионные выплаты составят 1183 доллара в месяц. Это 14 тыс. долларов в год, 35% вашего допенсионного дохода. Удачи вам! Вы знаете, сколько вам понадобиться уже сейчас начать откладывать, чтобы иметь пенсионный доход скажем 25 тыс. долларов в год? Вам нужно иметь 450 тыс. долларов на счету, чтобы жить на проценты. Понятно, почему многие приходят в отчаяние.

Только:

• 24% американцев верят в то, что их пенсия позволит им жить в достатке;

• 14% считают, что им будет не хватать на жизнь;

• 29% не знают размеров своей пенсии;

• 71 % боится, что их расходы на медицинское обеспечение превысят их пенсионные доходы;

• 60% боятся, что будут жить слишком долго и им не хватит пенсионного счета;

• 49% боятся того, что они окажутся недееспособными.

И после этого мы называем пенсию золотыми годами. В 1992 году были проведены исследования на основании опроса ста рабочих после их выхода на пенсию. Только один из ста имел действительно хорошее положение, четверо считались финансово-независимыми, 15 все еще работали, 80 потерпели крах и полностью зависят либо от семьи, или Вы наверняка жили бы по-другому, если бы у вас был постоянный доход, если бы у вас было, и время и деньги жить так. И вот тот ключ, который очень прост, но лишь немногие воспользовались им. Чтобы жить по другому, вам нужно сделать нечто, в корне отличающееся от того, что вы сейчас делаете. Как и маленькая муха из рассказа вам нужно совершить прорыв, прорыв в мышлении. Сначала нужно определить проблему, по крайней мере, увидеть, что проблема есть. Знаете, многие люди идут на работу, работают целый день, приходят поздно вечером, садятся напротив электронного устройства по уменьшению дохода и пробуют затеряться среди спортивных событий, комедий, мыльных опер или наблюдают за жизнью других людей. Но вот звенит звонок. Стоп – минуточку! Ведь жизнь не такая, как ей следовало бы быть? Что-то слишком много сегодня плохих вестей из экономической жизни. Вы, наверное, устали. И вы открываете газету или журнал, или включаете телевизор и слышите о спаде производства, об экономическом кризисе. Вы слышите об инфляции, падении на фондовом рынке, хорошие или плохие новости, которые касаются тех людей, которым сегодня 40 – 50 лет и, которые сегодня уже начинают задумываться о жизни на пенсии.

Только:

• 24% американцев верят в то, что их пенсия позволит им жить в достатке;

• 14% считают, что им будет не хватать на жизнь;

• 29% не знают размеров своей пенсии;

• 71 % боится, что их расходы на медицинское обеспечение превысят их пенсионные доходы;

• 60% боятся, что будут жить слишком долго и им не хватит пенсионного счета;

• 49% боятся того, что они окажутся недееспособными.

То есть, проблема сложна сама по себе. Мы понимаем, что проблема существует. Мы обеспокоены будущим. Испытываем отчаяние по поводу невозможности контролировать, и предсказывать будущее. И не знаем, как эту проблему решить. И у меня, и у вас есть нечто общее. Это то, что я думал, когда находился на ранней стадии моей карьеры и испытывал удовлетворение, воодушевление и денежное вознаграждение от продвижения в области инженерного образования по службе. И, тем не менее, через несколько месяцев я понял, что подписался под проектом “40-40-40”. То есть 40 лет, 40 часов в неделю и 40% от того, на что я привык жить, т. е .пенсия(а в России 25%). И это не показалось хорошим мне и не может казаться хорошим вам.. Я стал думать об этом, как об ужасной ошибке. Никто из тех, на кого я работал до самой верхушки, не жили той жизнью, которой я хотел бы для себя.

Вы думаете, что есть три способа зарабатывания денег. Первый – иметь работу, быть нанятым кем-то. Это то, что выбрали для себя 90% американцев. Вообще-то 50 лет назад 90% американцев являлись мелкими бизнесменами, либо фермерами. Но в течение этих 50 лет, благодаря индустриальной революции большинство людей находилось в положении, когда их кто-то нанимает. И наши институты или университеты предназначены в основном для того, чтобы научить, как работать на кого-то, как получить работу, как попасть в большую компанию. Это первая возможность – та, которой пользуются большинство из нас.

Возможность номер два – это разумеется возможность вложения денег с целью получения большего количества денег.

И возможность номер три – это иметь собственный бизнес. В традиционном смысле слова у всех трех есть свои плюсы и минусы. Я хотел бы рассмотреть два вида дохода. Временный и постоянный доход. Временный доход – это тот доход, для получения которого вам необходимо где-то появляться. Я никогда не забуду анекдот о человеке, который владел успешной компанией и очень хорошо относился к своим работникам. Однажды он увидел, что может заменить многих своих рабочих новым оборудованием и повысить эффективность работы своего предприятия. После закупки оборудования он собрал своих рабочих и сказал им, что больше не нуждается в их услугах, но за то, что они хорошо работали, он будет продолжать выплачивать им заработную плату. Все, что им нужно делать – это приходить по пятницам и получать деньги. Но когда он спросил, есть ли вопросы – с последнего ряда поднялся человек и спросил: “Нам нужно приходить каждую пятницу?”

Не знаю, приходилось ли вам работать в таком месте. Но за последние годы в обществе укрепилось такое отношение, что у людей возникло чувство, что, кто-то обязан обеспечивать им жизнь, хорошее отношение, обязан обеспечить им будущее или карьеру. Я не хочу быть среди тех людей, которые обсуждают, на сколько плохи компании, которые увольняют людей, как неопределенно будущее. Но это просто природа бизнеса, такова реальность жизни. Многие компании просто превосходны. Они заботятся о своих служащих, но время от времени из-за спада в экономике или необдуманных решений они вынуждены сокращаться, реорганизовываться и увольнять людей. Это реальность. Рабочие места временны. А тебе необходимо постоянно появляться, ходить на работу, зависеть от того, что ты не можешь контролировать, от развития экономики, решений правительства, от происходящего в промышленности. Это естественно. Постоянный доход я определил, как доход, который не зависит от вашей каждодневной деятельности. Это доходы от инвестиций, авторские права, доходы от бизнеса, работа всегда делает будущее неопределенным. Экономические изменения и даже персональные отношения с начальством или твое здоровье могут мгновенно изменить твое будущее в любое время, когда ты этого не ожидаешь. Если какая-то непредвиденная трагедия не даст тебе возможность работать, – сколько ты протянешь финансово? А любой профессионал знает, что проблема со здоровьем или авария может помешать ему продолжать работать.

Источник

Глава 1

На них были резиновые маски. Одинаковые. В полном недоумении я уставился на безликие лица, ведь меня никак нельзя отнести к числу тех людей, кого гангстеры похищают за двадцать минут до полуночи. В свои тридцать четыре года я был вполне трезвомыслящим деловым человеком и в настоящее время приводил в порядок бухгалтерские книги отца, которому принадлежали тренерские конюшни в Ньюмаркете.

Свет настольной лампы падал вниз, оставляя комнату в полумраке Резиновые лица белели на фоне почти черной стены и приближались ко мне, подобно хищным лунам, нацелившимся затмить солнце. Я заметил их, как только услышал щелчок замка: две размытые фигуры спокойно направлялись ко мне из холла. Они шли по натертому до блеска паркету совершенно бесшумно и, если не считать лунообразных лиц, были с ног до головы во всем черном.

Я поднял телефонную трубку и набрал первую девятку из трех.

Один из гостей ускорил шаг и, подойдя почти вплотную, резко взмахнул рукой Я только набрал вторую девятку и едва успел отдернуть палец – третью по этому аппарату уже не суждено было набрать никому. Рука в черной перчатке медленно подняла тяжелую полицейскую дубинку, разворошив бренные останки собственности Министерства почт.

– Красть здесь нечего, – заметил я.

Второй человек тоже подошел к столу. Он остановился напротив кресла, в котором я все еще сидел, достал пистолет и, не колеблясь, прицелился мне в лоб.

– Пойдем, – сказал он ровным голосом, без выражения и ощутимою акцента, хотя сразу чувствовалось, что он – не англичанин.

– Зачем?

– Пойдем.

– Знаете, мне что-то не хочется, – вежливо ответил я и, наклонившись вперед, нажал на выключатель настольной лампы.

Внезапно наступившая темнота дала мне секунды две форы, которой я не преминул воспользоваться. Быстро поднявшись на ноги, я схватил тяжелую лампу и, размахнувшись, нанес удар ее основанием в направлении говорившей со мной маски.

Вслед за глухим звуком послышалось нечто похожее на ворчание. «Попадание, – подумал я, – но не нокаут».

Не забывая о полицейской дубинке, угрожающей мне слева, я осторожно выбрался из-за стола и кинулся к двери. Но маски не стали терять времени на прочесывание темноты. Яркий луч фонаря описал полукруг и ослепил меня. Я рванулся в сторону, пытаясь выскользнуть из луча, но замешкался и неожиданно увидел сбоку от себя резиновую маску, которую ударил лампой.

Луч фонаря заплясал по стенам и остановился на выключателе у дверей. Я не успел помешать – рука в черной перчатке скользнула вниз, раздался щелчок, и квадратный, отделанный дубовыми панелями кабинет осветился пятью настенными бра, по две лампочки в каждом.

В кабинете было два окна, занавешенных зелеными, до полу, шторами. Один ковер из Стамбула. Три кресла. Один дубовый сундук шестнадцатого века. И больше ничего. Строгая обстановка, отражающая спартанский образ жизни моего отца.

Я всегда считал, что, когда тебя похищают, сопротивление следует оказывать с первой минуты. Ведь похитителям нужен ты сам, а не твой труп, а раз риска для жизни нет, глупо сдаваться, как следует не подравшись.

Я поступил согласно своим убеждениям.

Хватило меня минуты на полторы, в течение которых мне не удалось выключить свет, пробиться к двери или выпрыгнуть из окна. Я ничего не мог противопоставить резиновой дубинке и пуле, которые в любую секунду могли меня искалечить. Бесстрастные, обтянутые резиной лица подступили ко мне, и, когда я попытался, довольно неразумно, сорвать одну из масок, пальцы мои беспомощно скользнули по тугой поверхности Маски предпочитали ближний бой и явно были специалистами своего дела. За полторы минуты, показавшиеся мне целой вечностью, я был прижат к стенке и получил такую взбучку, что втайне пожалел о решении проверить свои теории на практике.

Напоследок мне здорово заехали кулаком в живот, и дуло пистолета уперлось в мой лоб Я стукнулся затылком о стену; дубинка просвистела где-то над правым ухом. Затем я вообще перестал ощущать ход времени, а очнувшись, понял, что лежу на заднем сиденье автомобиля лицом вниз, с туго связанными за спиной руками.

Довольно долго я надеялся, что просто сплю. Постепенно возвращающееся сознание дало мне понять, что это не так. Мне было ужасно неудобно и очень холодно тонкий свитер отнюдь не защищал от ночных заморозков.

В голове моей стучал паровой молот. Бум, бум, бум.

Будь у меня побольше душевных сил, я бы ужасно разозлился на себя за то, что оказался таким растяпой. Но мысли текли вяло, как в тумане, – помню только смутное удивление, что именно я оказался объектом похищения: из всех возможных кандидатов я бы поставил себя на последнее место.

«Нездоровый дух в нездоровом теле…» – машинально подумал я и попытался улыбнуться, но губы мои, плотно прижатые к чехлу из кожзаменителя, от которого несло псиной, отказались повиноваться.

Говорят, что многие люди в момент мучительной агонии призывают на помощь мать, а затем бога, но я потерял мать, когда мне исполнилось два года, и лет до семи был глубоко убежден, что она сбежала из дому вместе с богом, и они живут себе припеваючи в каком-нибудь другом месте. («Бог забрал твою маму к себе, мой дорогой, потому что она нужна ему больше, чем тебе».) По этой вполне понятной причине я не испытывал к нему особой любви, да к тому же сейчас речь шла не о мучительной агонии, а скорее о небольшом сотрясении мозга, куче синяков и неизвестном будущем, которое ждало в конце пути. Тем временем машина продолжала нестись вперед. Лучше мне не стало. Прошло всего… несколько лет, мы резко затормозили, и я чуть было не свалился с сиденья. Оцепенение, сковывавшее мозг, пропало, но в результате я стал чувствовать себя еще хуже.

Резиновые лица наклонились ко мне, выволокли из машины и буквально втащили по ступенькам в какой-то дом. Один из гангстеров обхватил меня за плечи, другой – за ноги. Незаметно было, чтобы они испытывали затруднения, ворочая сто шестьдесят фунтов моего полуживого тела.

Яркий свет помещения заставил меня зажмуриться. Паровой молот никак не унимался.

Через некоторое время меня довольно бесцеремонно бросили на деревянный пол, и я упал на бок. Пахло ароматической мастикой. Ужасно неприятно. Я чуть-чуть приоткрыл глаза и удостоверился в своей правоте. Самый обычный современный паркет. Тонкая фанеровка березой. Ничего особенного. Голос, в котором слышалась едва сдерживаемая ярость, произнес откуда-то сверху:

– Это еще кто такой?

В наступившем гробовом молчании я рассмеялся бы, если б мог. Резиновые маски не сумели даже похитить кого нужно. Мало того, что меня избили, так наверняка им и в голову не придет извиниться и любезно доставить меня обратно домой.

Я чуть приподнял голову, щурясь от яркого света и пытаясь рассмотреть человека, который сидел в кожаном кресле с прямой спинкой, сцепив пальцы на толстом животе. Хотя он, как и бандит в резиновой маске, говорил почти без акцента, в нем нетрудно было угадать иностранца. Лучше всего, конечно, я видел его ботинки, находившиеся со мной на одном уровне: ручной работы, из мягкой генуэзской кожи. Фирма итальянская, но это ничего не доказывает: итальянская обувь продается повсеместно, от Сингапура до Сан-Франциско.

Один из гангстеров откашлялся.

– Это – Гриффон.

Мне больше не хотелось смеяться. Он назвал мою фамилию. И если они ошиблись, значит, им необходим был мой отец. Тоже невероятно: как и я, он не принадлежал к числу тех, кого выгодно похищать.

Человек в кресле с той же едва сдерживаемой яростью процедил сквозь зубы:

Источник