Доктор бубновский о переломе шейки бедра

Эксперты о рисках, способах лечения и о том, как минимизировать осложнения в процессе реабилитации.
Подробнее МИЛОСЕРДИЕ.RU
С высоты своего роста
«Потянулась за баночкой на верхней полке», «наклонился за палкой», «вылезала из ванной» – в преклонном возрасте эти простые бытовые ситуации могут закончиться травмами, наихудшая из которых – перелом шейки бедра.
Надо сказать, что перелом шейки бедра случается и в 40, и в 50 лет, и у мужчин, и у женщин. Однако, по данным из открытых источников, около 90% травмированных с переломом шейки бедра – люди в возрасте от 60 лет и – чаще всего – женщины. Особая проблемность травмы связана с тем, что в пожилом возрасте кости срастаются значительно хуже.
Кости у пожилых хрупкие, поэтому большинство переломов шейки бедра у пожилых людей случаются в результате падения с высоты собственного роста при ходьбе, беге, неаккуратном передвижении по лестнице, льду и т.д.
При этом, обращают внимание эксперты, не так опасен сам перелом, как осложнения, которые он может вызвать. Как уже говорилось, довольно часто эта травма у пожилых сопровождается обострением разных заболеваний, которые могут надолго «уложить» в постель и даже привести к летальному исходу.
С бабушкиной сестрой несчастье случилось накануне наступления нового 2017 года, 31 декабря -она споткнулась и упала дома. Рентген в травмпункте показал перелом шейки бедра. От операции пришлось отказаться: тяжелая гипертония и возраста 84 года. Несмотря на уход профессионального врача (ее племянницы), травма буквально сломила прежде волевую женщину – она впала в депрессию, сильно ослабла, перестала есть и всего через полгода умерла.
Шейка или вертел?
Верхний конец длинной бедренной кости имеет сложное строение. Закругление на конце – головка кости, более узкая часть, соединяющая головку с телом кости – это шейка, а с двух сторон этой шейки есть костные выступы – вертелы (особенно заметен наружный), к ним прикрепляются мышцы. Шейка – самая хрупкая часть бедренной кости.
«Перелом шейки – это один из переломов верхней части бедра у пожилых, но не самый часто встречающийся, – говорит Дмитрий Хряпин, травматолог-ортопед травматологического отделения ГКБ имени В.В. Вересаева. – Самый частый перелом у людей старшего возраста – чрезвертельный перелом бедра: таких пациентов за прошлый год в нашем отделении было 250 человек. С переломами шейки бедра за 2016 год в отделение поступило 185 человек. Большинство людей все эти переломы называет переломами шейки бедра, хотя разница между ними очень большая: чрезвертельный перелом заживает лучше – кость всегда срастается – и с операцией, и без, а вот шейка – не всегда».
Нужно оперировать!
Гериатры настаивают, что пожилой человек с переломом шейки бедра должен быть прооперирован. «В цивилизованном мире оперируется почти 100 процентов пожилых людей, получивших перелом шейки бедра, – говорит Андрей Ильницкий, заведующий кафедрой терапии, гериатрии и антивозрастной медицины Института повышения квалификации Федерального медико-биологического агентства. – Риски, конечно, существуют, как и при любой другой операции. Но риск от непроведения операции и от осложнений, связанных с ограничением подвижности, несоизмеримо выше».
По данным Дмитрия Хряпина, около 2/3 травмированных успешно оперируются.
«Из поступивших в отделение людей старшего возраста с обоими видами перелома было прооперировано примерно 70-80 процентов, – говорит практикующий травматолог. – Операции были разные – это и остеосинтез, когда кости соединяются винтами, и эндопротезирование. На них в прошлом году у нас было около двухсот квот и все они были выбраны». Он пояснил, что операции остеосинтеза у оставшихся пациентов финансировались из других источников, а для эндопротезирования в плановом порядке по квотам больных направляли в другие стационары.
Бабушка упала: наши действия
Если бабушка упала, жалуется на боль, но ходить может, хоть и с трудом, насторожить близких должны жалобы на опоясывающую боль вокруг тазобедренного сустава, сильную боль в паху, острую или, наоборот, тупую боль в суставе при ходьбе. На перелом шейки бедра могут указывать и такие симптомы, как увеличение боли при движении и постукивании по пятке поврежденной конечности, небольшое выворачивание травмированной ноги в наружную сторону, которое заметно по стопе, невозможность удерживать ногу навесу в выпрямленном состоянии (при способности сгибать и разгибать ногу), укорочение ноги на несколько сантиметров.
Беда случилась. Пожилой человек в болевом шоке, потом подавлен, растерян, испуган тем, что теперь сляжет навсегда. Что делать?
Прежде всего, его надо морально поддержать, ободрить. В XXI веке перелом шейки бедра – не приговор. Директор Научно-исследовательского медицинского центра «Геронтология» Кирилл Прощаев советует: «Пожилому человеку надо сказать, что медицина поменялась практически за одно поколение, и сейчас люди с переломами шейки бедра оперируются и операция может вернуть им подвижность и прежний образ жизни».
Сразу после травмы – до приезда врачей – нужно оказать первую медицинскую помощь: поместить на ровную поверхность, ногу зафиксировать с помощью шины так, чтобы одновременно были захвачены и тазобедренный, и коленный сустав. ВНИМАНИЕ: врачи запрещают пытаться привести травмированную ногу в нормальное положение.
Важно как можно быстрее доставить травмированного пожилых людей в больницу, поскольку, чем быстрее будет оказана необходимая врачебная помощь, тем эффективнее будет лечение. Например, при переломе сильно падает гемоглобин, в кровь попадают тромбы или жировая ткань, отчего в первые сутки-двое могут возникнуть осложнения.
Решать с медиками вопрос об операции. Обычно операцию стараются провести в первые две недели после получения травмы. К сожалению, в районных и областных центрах вопрос решается и дольше – надо стараться сделать все возможное, чтобы ускорить день операции.
При отсутствии рисков, что пожилой просто-напросто умрет на операционном столе от сердечной или почечной недостаточности, резкого падения и скачка давления и пр. – необходимо хирургическое вмешательство – скрепление сустава или костей винтами (остеосинтез) или установке протеза сустава (эндопротезирование).
«Вопрос со сроком операции решается в каждом случае индивидуально, но стараемся оперировать в ближайшие дни, – поясняет Дмитрий Хряпин. – Как я уже говорил. операции проводятся бесплатно, для москвичей по квотам».
Что будет после операции
Лечение перелома шейки бедра – дело долгое, имеет смысл заранее представить, что и как нужно будет планировать:
После операции пациента направляют на некоторое время в реанимационное отделение.
В течение недели ему вводятся антибиотики и препараты, разжижающих кровь.
Между ног устанавливают подушку, чтобы удерживать ноги на расстоянии друг от друга.
Практически сразу после операции пациенту рекомендуют двигаться: присаживаться в постели, делать дыхательную гимнастику, выполнять несложные упражнения для мышц.
Через 3-7 дней после операции при помощи костылей пациенту помогают подняться на ноги и начать передвигаться при содействии специалиста.
На 10-12 сутки после операции снимают швы и выписывают домой.
Реабилитация – важно не лениться
После выписки пожилой человек и его родственники должные продолжить реабилитационные процедуры согласно рекомендациям лечащего врача. Человек должен заново учиться ходить и вернуть свою жизнь в привычное русло. Можно восстанавливаться дома под присмотром и уходом родственников и сиделок, а можно в пансионате для пожилых людей.
В любом случае пожилой человек, убеждены эксперты, должен стать активным участником реабилитации.
«Помимо максимально возможной физической активности – дыхательной гимнастики, упражнений для рук с весом и без и другой, пожилой человек должен вести образ жизни, максимально приближенный к обычному: смотрел вечерние новости – продолжать их смотреть, пользовался интернетом – продолжать им пользоваться, изучал иностранный язык – продолжить его учить, мастерил, творил руками – продолжать эти занятия. Наша задача – создать вокруг пожилого человека на период ограничений в передвижении среду, которая максимально моделирует его прежний образ жизни», – советует Андрей Ильницкий.
Бывает, что пожилые люди с подобными переломами ленятся делать предписанные им упражнения для распрямления ног и др. Мотивировать и организовать их удается не всегда. В этом случае помогут специалисты. «Помимо активных движений можно использовать пассивные, когда специалист по реабилитации или лицо, выполняющее его функции, берет конечности пожилого человека в свои руки и выполняет ими необходимые движения», – говорит Ильницкий.
Как уменьшить осложнения
В домашних условиях в течение 6-8 месяцев после операции пожилому необходимо придерживаться нескольких правил, уменьшающих риск возникновения различных осложнений:
- не допускать полного сгибания (или более прямого угла) в тазобедренном суставе.
- во время сидения подкладывать на стул подушку, чтобы колени располагались ниже уровня бёдер;
- не перекрещивать ноги – ни сидя, ни лежа;
- не наклоняться вперёд – всегда вставать с прямой ровной спиной;
- садиться на стул, слегка расставляя ноги,
- держаться за перила, поднимаясь или спускаясь по лестнице;
- пользоваться обувью с нескользкой подошвой и на невысоком каблуке.
Посещая любого врача нужно информировать его о наличии эндопротеза. При появлении болей в месте операции или повышении температуры тела необходимо сразу обратиться к вашему хирургу.
Не стоит забывать, что эндопротез – механизм и ему свойственно изнашивание. Он может быть сделан из металла, пластика, керамики. В зависимости от материала и нагрузки, протез может служить до 15 лет. Как продлить срок его «службы»? Желательно не прибавлять в весе и стараться не поднимать тяжестей.
Кроме того, лучше не заниматься активными видами спорта (теннисом, лыжным спортом и т.п), а вот плавание и ходьба пожилому человеку с эндопротезом не повредят.
Оперировать нельзя, лечить
В ГКБ им.В.Вересаева, как отмечает Дмитрий Хряпин, эндопротезирование шейки бедра противопоказано больным, ведущим неактивный образ жизни и страдающих старческим слабоумием. «Остеосинтез при чрезвертельных переломах выполняем практически всем, – говорит травматолог. – Тут противопоказанием являются острые инфаркты или инсульты, наступившие одновременно с переломом».
Лечение без операции заключается в уходе за больным – профилактике пролежней, пневмоний и пр., а также его активизации – сначала в кровати, а спустя какое-то время – при помощи ходунков.
Основные трудности при лечении таких переломов – сращивание костей идет очень долго (шесть-восемь месяцев), очень длительный постельный режим приводит к пролежням, варикозным заболеваниям и другим осложнениям, из-за чего врачи стараются его максимально сократить.
В послеоперационном периоде и при невозможности операции наиболее эффективный уход могут обеспечить специалисты пансионатов для пожилых людей и сиделки с медицинским образованием.
Обращайтесь к помощникам в реабилитации
Уход силами родственников почти всегда проигрывает профессиональному, считают эксперты.
Дома пожилые люди после выписки из больницы нередко просто лежат месяц или два, так как родственники не могут с ними заниматься. От этого у пожилых начинается атрофия мышц, которая провоцирует целую цепочку проблем: может виснуть стопа ноги, люди подволакивают ногу, возрастает нагрузка на колено, а так как нога не зафиксирована, начинаются проблемы с коленными суставами.
Когда пожилой совсем не встает с постели, не занимается, начинается контрактура – окостенение суставов, поджатые ноги, которые ничем уже не распрямишь.
Если же у родных есть время ухаживать, то не обладая специальными знаниями и навыками, они часто понимают свою задачу лишь в кормлении и гигиенических процедурах. «Но пожилому человеку прежде всего нужна не сиделка, а неутомимый помощник в активизации, владеющий хотя бы ее простейшими методиками – физическими упражнениями, интеллектуальными тренингами, способами вспомогательного и заместительного передвижения и так далее, – говорит Кирилл Прощаев. – Надо определиться, будет ли выполнять роль такого специалиста кто-то из родственников или нанятый специалист. И если решено, что это будет родственник, предъявлять к нему те же требования, что и к нанятому специалисту: он не должен показывать свои негативные эмоции, усталость, не должен чрезмерно сострадать, причитать, охать и ахать и всегда перед пожилым человеком он должен быть опрятным, бодрым и энергичным. При этом ухаживающий родственник должен иметь право на отпуск, на выходные дни – и семья должна предусмотреть эти моменты – ведь у него повышен риск эмоционального выгорания».
Снова пойти после операции – реально
Скорость реабилитации, говорит Сергей Садовский, исполнительный директор сети пансионатов для пожилых людей «Забота и Уход», зависит от предшествующего травме состояния пожилого – был ли он самостоятелен.
«Обычно, если до травмы человек себя полностью обеспечивал, то лежать для него – ненормально и он сам постарается быстрее встать. Но даже уже ходячих пожилых может сильно «тормозить» страх, что то же самое произойдет и со второй ногой, и они начинают подсознательно жалеть и здоровую ногу и избегать активности».
Как рассказал эксперт, в начале лета в один из пансионатов сети привезли из больницы на реабилитацию бабушку после операции на шейке бедра. «Через неделю она пошла, а в целом у нас она пролежала меньше месяца и уехала домой на своих ногах, – говорит Садовский. – И это один пример из множества, когда в частных пансионатах и домах престарелых пациенты показывают более позитивную динамику выздоровления», – говорит Садовский.
По его словам, пребывание этой бабушки вместе со всеми расходными материалами обошлось родственникам в 55 тыс. руб. Это вдвое дешевле пребывания на каком-либо курорте. «Мы начинаем с комплекса физических упражнений, затем помогаем пожилому человеку садиться, а через неделю уже ставим на ходунки, причем одновременно с этим с пожилым человеком работает психолог, – поясняет Садовский. – Восстановление может занять от двух недель до 4 месяцев. Ранняя реабилитация в определенном смысле залог того, что пожилой человек быстрей вернется к обычной жизни, и ее срок при этом значительно сокращается, в чем заключается преимущество профессионального ухода в частных пансионатах».
Чтобы бабушка не упала духом, ставим небольшие цели
Иногда реабилитация и лечение идут не так скоро, как хотелось бы пожилому и он падает духом. В этом случае Кирилл Прощаев рекомендует ставить пожилому не конечную цель – ходить так же, как до перелома, а четко обозначать, проговаривать с ним промежуточные цели и достигать их.
«Не забывайте хвалить за достижение и мотивировать двигаться дальше: например, на этой неделе мы сумели пройти по комнате или палате, давай на следующей выйдем в коридор или другую комнату, из окон которой виден закат», – объясняет эксперт.
Другой не менее важный вопрос: что делать, если по каким-то причинам пожилому не сделали операцию или он сам отказался от операции и у него развивается апатия и потерян смысл жизни и вера в себя.
Как говорит Андрей Ильницкий, человек, который не может ходить сам, может передвигаться с помощью заместительных средств, например, коляски. «Многие люди двигались и двигаются именно так – от известных политиков, например, президента США Рузвельта, до паралимпийцев и простых людей, которые есть в каждом городе, – резюмирует эксперт. – Главное обеспечить пожилому человеку на коляске выход/выезд и на прогулку, и в магазин, и на экскурсии, и на огород и так далее».
Снижаем риск нового падения: безопасный дом, палочка, привычный маршрут
В процессе реабилитации важно обезопасить пожилого человека от нового падения. Считается, что человек, перенесший перелом, уже имеет риск повторных падений. Эксперты рекомендуют пользоваться палочкой и ни в коем случае этого не стыдиться, вспоминая о моде на этот аксессуар в XIX веке.
«Самое главное, создать в доме, где живет перенесший травму и операцию пожилой человек безопасные условия, устранить рисковые моменты, – обращает внимание Андрей Ильницкий. -Это, например, ковры с загнутыми углами, плохое освещение в коридоре или кладовой, мебель на колесиках без фиксаторов, которая может поехать в любой момент, пороги между помещениями и так далее, и сделать вспомогательные приспособления – поручни в ванной и туалете».
Он также советует родственникам несколько раз пройти вместе с пожилым человеком привычными маршрутами в магазин, в парк и так далее, чтобы он убедился, что может пройти прежний путь. Но рядом с ним, на первых порах, пока человек не адаптировался после перелома и операции, – его помощник, который не даст ему упасть.
Источник
Часть I
Чудо и проклятие эндопротеза сустава. «За» и «против»!
Вместо предисловия, или Рай и ад – как жить после выхода на пенсию
Я осмотрел очередную пациентку 63 лет, приковылявшую ко мне с палкой в руке и жалующуюся на «боли в спине, остеохондроз, грыжи дисков, смещение позвонков, сужение канала, ущемление седалищного нерва» (все это она перечислила почти с порога) и серьезно воспринимающую все эти заклятые медицинские термины, которые представляли, в ее понимании, основных ее врагов.
И мне стало досадно (я не могу к этому привыкнуть до сих пор, занимаясь медициной более 30 лет), что она, эта женщина, входит в старость без здоровья только по одной простой причине – вовремя не выявленный коксартроз, который и принес все ее несчастья: от болей в спине до хромоты и малоподвижности. Коксартроз[1] намного тяжелее тех сопутствующих этой патологии диагнозов, относящихся к позвоночнику, которые эта пациентка мне перечислила.
Сколько же таких несчастных хромает по земле, таких, которым лечат позвоночник с грыжами, а то и заменяют позвонки и диски, вместо того чтобы вовремя выявить и вылечить болезни тазобедренного сустава (остеоартроз, остеоартрит, асептический некроз). Слишком позднее выявление коксартроза – это трагедия жизни. И дело не в том, что невозможно исправить данную ситуацию.
Вся проблема состоит в том, что эти люди оказываются не готовыми к активным действиям для выхода из болезни тазобедренного сустава (когда эта болезнь наконец-то обнаруживается). Не готовы ни морально, так как к этому моменту физически запущены, ни материально – все деньги ушли на лечение пресловутого остеохондроза позвоночника с грыжами дисков или без оных, но, как правило, всего лишь сопровождающего коксартроз.
Да! Выход есть! Правильно спланированное эндопротезирование!
Остеохондрозы, грыжи позвоночника и артрозы суставов – это «ржавчина» организма в местах плохо работающих суставов и позвоночника. И она постепенно «выедает до дыр» тело изнутри, в области крепления мышц и связок к суставам, оставляя снаружи лишь дряблую сморщенную оболочку!
Но у нас не учат профилактике здоровья. С утра до вечера во всех врачебных кабинетах при болях в суставах и спине выписывают обезболивающие и противовоспалительные таблетки, мази, компрессы. Включаешь телевизор, читаешь газету, и там все то же самое. К тому же каждый второй считает себя «белым и пушистым». Болит спина – мол, случайность. Скрипит сустав – не смертельно…
Все думается: завтра, потом. Вот подниму детей, сделаю все дела… И вдруг крах! А тебе всего лишь 60! Но ты уже не готов сражаться за свое здоровье. Воля погашена и отравлена лекарствами. По инерции продолжаешь верить в чудеса извне: в магов и экстрасенсов, в придуманные биоинженерами аппараты и массажные кушетки, но только не в свой организм. А тем временем все труднее подниматься по лестнице, надевать носки и даже ходить в аптеку. Какая уж здесь радость от старости? Что вы, доктор?!
Но надо жить! Надо уметь встретить старость и войти в этот самый долгожданный и, наверное, самый счастливый период жизни любого человека, уже прожившего огромную ее часть и познавшего ее, оставившего определенные результаты трудовой деятельности и выросших детей… Да! Все бы так, если бы… не коксартроз? Всего лишь один из 400 суставов, данных человеку на всю жизнь. Один сустав – и столько проблем.
Но для чего и зачем живет человек? Я думаю, что именно для старости. Копит деньги, строит дачу только для того, чтобы, выйдя на пенсию, наконец-то заняться своими грядками или выращиванием кроликов! И вдруг – БАЦ! И начинает осознавать: не могу!
К старости надо готовить не столько пенсию, сколько здоровье!
Большинство людей не готовы к старости. Не готовы жить долго и без болезней!
Не учили, не приучили! Все думалось, авось проскочу. Статистика продолжительности жизни в РФ удручающа. Кем-то отмечен срок ухода на пенсию – 60 лет. Дожить удается. А что дальше? На каких ногах и с каким позвоночником? Есть к тому же еще и сердце – более слабый орган по сравнению с суставами. Вот вам и радость. Но я уверен: настоящая продуктивность и осмысленность жизни начинаются после 60! Да простят меня ортодоксальные священнослужители! Рай и ад – это не жизнь после смерти! Это старость – как последний этап жизни. Да, он совпадает с возрастом 60 лет! Сумевших сохранить свое телесное и психическое здоровье ждет рай после 60! Не сумевших – ад!
К старости надо готовить не столько пенсию, сколько здоровье! Большинство людей не готовы к старости. Не готовы жить долго и без болезней!
В некрологах часто пишут: «После долгой и продолжительной болезни…» Вы хотите последние годы своей жизни долго и продолжительно болеть? Вопрос снимается, ибо ответ ясен. А духовность связана только с возможностью дарить окружающим свои знания, умения и опыт. Сделать это может лишь сохранивший себя в себе! Ответы на вопросы, как сохранить свое здоровье, вы найдете в этой книге.
Я расскажу вам свою историю, во многом горькую, во многом поучительную. Придумать такое невозможно!
История моей болезни. К счастью, уже история!
Я припарковал машину практически ко входу в здание. До своего кабинета оставалось 20 шагов, но до этого надо было еще выбраться из машины. Хорошо, что кресло в машине ортопедическое и я подогнал его под контуры своего тела. С левой ногой проблем нет, а вот с правой пришлось, как всегда, повозиться. Двумя руками я обхватил бедро и буквально выставил ногу наружу. Но и это еще не все. Крепко ухватившись за дверь машины, я вытащил тело и еще минут пять выпрямлял затекшую спину и скрученную правую ногу. Затем, сделав несколько первых мучительных шагов, я добрался до своего кабинета. Пот стекал по спине, но я радовался скорой встрече с тренажерами, которые помогали мне снимать боли и возвращать уверенность. Ведь все эти годы были заполнены поиском панацеи от болей в спине и суставах.
* * *
Перед глазами стоял улыбающийся Джордж Кукер, мой пациент из Бостона (США). Однажды он пришел ко мне на прием в Центр кинезитерапии в Сокольниках. Я увидел здорового толстяка, переваливавшегося с боку на бок («характерная походка людей, страдающих заболеваниями суставов нижних конечностей»). Он пришел ко мне по совету друзей с жалобами на боли в спине, хотя достаточно долгое время проходил лечение в одной русско-американской клинике.
Принес огромный пакет снимков позвоночника (МРТ, Rg), на которых, естественно (ведь Джорджу было под 70 лет), ясно виден остеохондроз и грыжи поясничного отдела позвоночника, на которые и делали упор врачи, пытавшиеся его вылечить.
Но походка? Уже с порога, увидев его, я поставил диагноз, даже не осматривая Джорджа. Миофасциальная диагностика[2], которую я тут же провел, лишь подтвердила мой предварительный диагноз: двусторонний деформирующий коксартроз головок бедренных костей. Джордж, добродушный, улыбчивый человек, долго выслушивал мои объяснения (он хорошо говорил по-русски, хотя и с заметным американским акцентом) по поводу «новой» для него болезни и спустя некоторое время сделал рентгеновские снимки тазобедренных суставов в двух проекциях, как я ему и рекомендовал. Снимки также подтвердили мой диагноз, и Джордж тут же связался с госпиталем в Бостоне, по месту жительства, где и назначили операцию по тотальному эндопротезированию тазобедренных суставов (ТЭТС): февраль (а мы с ним общались в октябре 2002 года) – правого, а летом того же года – левого.
По моему совету он начал подготовку тела и ног к этой операции в нашем центре.
Надо сказать, что проблема с тазобедренным суставом, по сути, и привела меня в медицину.
Как все началось
Мне было 22 года, когда я получил ряд тяжелейших травм в автокатастрофе, проходя службу в армии. Травм было так много, и мое состояние после этой аварии было настолько тяжелым, что врачи просто не придали значения полному вывиху головки бедра (который тут же вправили) и без последующего вытяжения бедра занялись спасением моей жизни. Я находился в коме 12 суток (официально было объявлено о моей смерти. Мои сослуживцы даже успели выпить за упокой раба Божьего…). Я им благодарен за мою спасенную жизнь. Но когда я выкарабкался «оттуда» и стал осмысленно смотреть на мир, врачи про вправленный тазобедренный сустав позабыли, так как занимались реконструкцией остатков моей ноги. Было проведено три операции. Жизнь, слава богу, спасли, а далее живи сам, как хочешь, костыли тебе в руки – и полный вперед. Конечно, никто не проводил со мной беседы о возможных осложнениях этого самого «полного вывиха головки бедренной кости», и я понятия не имел о таком грозном для сустава заболевании, как коксартроз.
После возвращения домой уже инвалидом II группы я стал вести себя по отношению к собственному здоровью, вернее, опорно-двигательному аппарату, абсолютно неправильно. И даже сейчас, когда я вспоминаю то, что вытворял со своим телом, будучи инвалидом, у меня мороз по коже!
Травм было так много, и мое состояние после этой аварии было настолько тяжелым, что врачи просто не придали значения полному вывиху головки бедра (который тут же вправили) и без последующего вытяжения бедра занялись спасением моей жизни.
Что же такое я делал? Занимался с тяжестями, культуризмом. Тогда еще не было тренажеров, поэтому гири, гантели, штанга – вот примерный арсенал моей доморощенной реабилитации. Играл в баскетбол! В футбол! Занимался даже карате! Почему я это делал? Хотелось жить! Специалистов по реабилитации не было. Да и сейчас их мало. Система таких не готовит. Сейчас я уже могу предложить современную кинезитерапию. Метод, который мне удалось разработать благодаря этим травмам. Тогда, не понимая физиологии боли, я чувствовал себя хорошо во время этих самых игр, потому что работающие мышцы снимали воспаление. Но так как нагрузки с сустава и позвоночника (три последних позвонка и межпозвонковых диска у меня были раздавлены, и позвонки срослись деформированными телами) я не снимал, а наоборот, многократно увеличивал, то после занятий, спустя 20-30 минут, не мог сделать и шага без боли.
При попытках передвижения пот струился по спине и телу так обильно, что мать спрашивала, не попал ли я под дождь. Родителей я жалел, о болях не рассказывал. Им и так досталось от меня. Дважды «хоронили». До армии у меня был еще один неприятный травматический эпизод, также с клинической смертью. Так вот. В метро я знал все точки на платформе, перед которыми раскрывались двери электричек. Лишь в этом случае я имел возможность первым войти в вагон и занять сиденье.
Я считал ступеньки, метры, которые предстояло преодолеть в пути. После этих, с позволения сказать, «реабилитационных занятий».
Костыли я убрал из своего арсенала (тоже зря) и пользовался тростью. И постоянно искал разные способы для тренировки тела. Денег не было, но были друзья – тренеры, с которыми я когда-то учился на факультете физического воспитания, закончил его после армии на костылях. Друзья предоставляли мне бесплатно время в своих бассейнах и тренажерных залах и всячески поддерживали в те годы. Я хотел жить! Я полюбил жизнь после того, как выбрался «оттуда»! Но я не знал, как жить! Боль, боль и боль! С утра до вечера. Порой выпивал, чтобы расслабиться, но это не приносило радости.
А затем поймал взгляд одного своего приятеля. Ему были неприятны мои рассказы про боль. Я вообще терпеть не могу, когда меня жалеют. Но, как говорится, по пьянке язык развязывался, и я жаловался, хотя помощи не просил. Но этот взгляд моего друга… может быть, даже презрительный… И я задумался… Что же будет дальше, если я в свои 26 лет стал плакаться в жилетку?
И вот как-то, после очередной игры в баскетбол, выйдя из спортзала, я понял, что идти не могу… совсем. Вокруг никого. Я сел на край тротуара и… нет, не заплакал! Но был на грани! Спиваться или выкарабкиваться? Как Гамлет, но на костылях. Жить-то хотелось, и жить нормально! А врачи запретили все, даже иметь детей.
Надо было понять свою болезнь, но для этого необходимы знания! И я решил поступать в медицинский институт. Вот только как, если инвалидов не берут?
Это был мой вопрос, и я его решил! Одно высшее образование-то было, его я и использовал. Справки, которые позволили мне, инвалиду, учиться, сумел выпросить у своих лечащих врачей. Попутно мне сделали еще одну операцию на тазобедренном суставе (тогда я узнал про коксартроз) бесплатно, дело было в Советском Союзе. Сейчас тоже есть такие возможности, но очень сложно дождаться очереди! Да и качество такого лечения… Хотя при правильной тактике подготовки больного к операции можно прийти к позитивным результатам, даже если операция проведена из материала не самого высокого качества.
Об этом, как правило, не думают, иначе посылали бы перед любой плановой операцией (и не только с болезнями опорно-двигательного аппарата) в Центр кинезитерапии для предоперационной подготовки. Это дало бы возможность в том же Центре кинезитерапии, но уже после операции, быстрее и качественнее восстановиться. Моя более чем 30-летняя практика позволяет это утверждать достаточно категорично.
Но не всегда и сами пациенты готовы пройти предоперационную подготовку. Сколько им ни объясняй, человек ленив, и в этом я убеждаюсь ежедневно! СМИ вбили в головы людей чудо операций и рекламируют только хирургов. Но любая, даже самая распрекрасная операция нуждается в серьезном, профессиональном долечивании, так как создает множество других проблем, которых не было до операции (швы, атрофия мышц и прочее). И моя история – яркая иллюстрация тому. Лишь угроза для жизни является основанием для безотлагательной операции на любом органе или суставе.
Поступив на лечебный факультет 3-го Московского медицинского института, я начал набирать знания. Учиться было нелегко, голова-то разбитая, хотя интересовало все, может, кроме физики и химии на первом курсе.
Став студентом мединститута, я не перестал искать все альтернативное, что помогло бы лично мне выкарабкаться из непонятной для меня ситуации. Тогда аббревиатура ЗОЖ было малопонятна большинству, и тех, кто увлекался здоровым образом жизни, называли белыми воронами. Сейчас это стало модным. Учеба в медицинском институте[3] позволила мне пройти консультации у ведущих врачей Москвы, но они лишь скептически улыбались, когда я спрашивал о том, как мне помочь. Есть такая неприятная привычка у врачей – цинично улыбаться, если они не знают ответа на вопрос, задаваемый больным. Или ерничают, мол, куда больному что-то понять.
К концу 2-го курса я осознал: официальная медицина не изучает правил и законов здоровья. Она изучает болезни и способы манипуляции лекарствами с целью поддержания жизни человека, ведущего нездоровый образ жизни.
Поэтому я с еще большим упорством изучал все альтернативное, не разрешаемое медициной.
Свои наработки я продолжал копить. Изучил все, что было на тот момент в подобной литературы[4]: от голодания до уринотерапии, от йоги до системы Амосова и т. д. Что-то помогало, что-то не очень. Встретил много интересных людей, работающих в альтернативной медицине. К сожалению, профессионалов-врачей среди них практически не было. Это и мешало достичь желаемого результата. Но в целом я окреп, стал понимать то, что со мной произошло. Убрал агрессивные воздействия и, естественно, выключил осевые нагрузки на суставы и позвоночник.
Официальная медицина изучает болезни и способы манипуляции лекарствами с целью поддержания жизни человека, ведущего нездоровый образ жизни.
По разработанной системе похудел на 36 кг за три месяца (с тех пор отношусь к диетам безразлично) и стал буквально летать. То есть костыль уже жить не мешал. Я, студент 3-го курса лечебного факультета, разработал определенные методики и стал заниматься – да, да! – частной практикой. Ездил в деревни России, кишлаки Узбекистана, к своим друзьям. Да и в Москве у меня были пациенты. Работал в трех местах, получал пенсию, стипендию и кое-что от медпрактики (при этом не настаивал на оплате своих консультаций). В основном, естественно, работал с позвоночником и суставами.
Источник